| | Стихи Алексея Соколова
1/ Зеленоград
Порой гуляешь с девушкой по городу Зелёному –
Витает дух берёзовый в прозрачности воздушной.
С букетами, с собачками и с думой затаённою
Фланируют по парку мадонны благодушные.
И окна ньюмосковские как души всем открытые,
Уютного тепла они полны и ясности
И птицы по утрам задорно-голосистые
Своим хоралом принесут теченье радости.
Из трепетной весны исток реки зеленоградской –
Начало марта на скрижалях в основанье.
По-русски здесь просты и дивны краски
И тем прекрасней молодого города очарованье.
2/ Место падежей в арсенале поэтов
Надо творить в падеже творительном
И делиться с людьми исключительно в дательном,
Иногда провиниться только в винительном,
А в предложном – вносить предложенья искателям.
Имя создавать своё в именительном,
А затем исчезать по-английски в объектном.
Нам же здесь родительный достался от родителей –
Лучший падеж для российских поэтов.
3/ Марине Капуро
Туман светлеет в нотках её голоса,
И в волосы роса сливается с берёз.
И Древней Русью дышит её молодость,
Хоть что-то современное, всемирное вплелось.
Она чиста и в голосе святые переливы,
Видны в ней настоящей женщины манеры.
И Ленинграда-города светлейшие порывы
Всё дарят ей способность не забыть про чувство меры.
Искусство дарит нам она всем существом,
Её звезда, я верю, погаснуть не способна.
И пусть она нас вновь пленяет волшебством,
Как Северной Пальмиры великая мадонна.
4/ Палтус, львица и языческие боги
(басня-притча)
Палтус – убогая камбала
Вздумала вдруг располнеть:
Жиром всю воду заляпала,
Ведь ожирение – смерть.
Львица же – кошка огромная
Вздумала вдруг похудеть:
«Стану я кошечкой скромною»,
Но умаление – смерть.
Боги на небе предательски
Вздумали вдруг озвереть,
Но, разобравшись внимательно,
Видят, что дьявольство – смерть.
5/ Утро туманное – 2
И.С.Тургеневу
Слежались ласковые пряди
Берёз в воздушной зимней глади –
Снежковый пух в мороз без ветра
Сгустевшим инеем их белит.
Пушисто всё на километры –
Полотна белого вельвета.
И по-тургеневски туманы
Над нивами висят утрами.
До смены ли веков простору –
Он и в безвременье бездонен.
И красоту его познавши,
Себе бессмертие закажем.
ТРИПТИХ
Н.О.А.
1.
Затем есть ты, чтобы возможным это сталось,
Такое счастье, знать, безгрешным доставалось
В другие времена, о коих помним малость.
Все трудности презрев и дикую усталость,
Наш рыцарь-богатырь гнал прочь любую гадость
И проявлял велическую деликатность,
Под водопадом искупавшись, бил судьбы превратность
И жизнь такую наполняла ладность.
2.
Моя княгиня ждет активных действий,
Но суета все топит лицедейством:
Крадут часы и дни крутые вести,
Гадают небеса на пики и на крести…
В такие времена поэтам не до лести,
С ней многие несут в подарок перстни,
Но взгляды и манеры все их песьи,
Так водится: замри, умри, воскресни.
3.
Святая женщина дойдет ко мне сквозь годы –
Ее манеры все исполнены величия природы,
Ее душа заставит трепетать народы,
При ней очистятся отравленные воды.
И будет мед в ее устах, как в лучших сотах,
Не будет горечи в речах ее солодкой.
И под покровом под ее никем не буду топтан,
И будет солнце нам светить с любого борта.
AFTER YESTERDАY
Светлеет жизнь – никак иначе –
Предлетняя пора удачи.
Все просветленны вечера,
А темнота ушла вчера.
***
Чартерный рейс растрясет мне все чакры,
Здесь не поможет «Бургундского» чарка.
Чем же в полете устами почавкать,
Если летишь, словно в кресле-качалке?
С чем же мне есть столь шикарные бредни,
Чтоб не испортить кому-то обедни?
Чартерный рейс – это нечто среднее
Между пользой и врединой.
Полине Арнаутовой
О, имя дивное – Полина
Росистым плещется поливом.
И терпкость ягоды оливной
Среди лучистых летних ливней…
В лугах лазурность ярких линий –
Все, словно перьями павлина,
Здесь устлано коврами длинными.
А сверху полыхнет рябина
Под ветром, не оставив сплина.
А я вкушу баранку с тмином,
Как в детстве, словно от наива.
Люблю прелестную Полину!!!
***
Поэт + Потомак =
Поэтомак!
Куда же делся пот?-
В залив скатился тот…
Поэт же кушал мак,
Косясь на Потомак.
НАПРАСНЫЕ СЛОВА
Е.Я.
Между нами печаль,
И она отвлекает кромешно:
Нераскрытые шторы той жизни, куда нам пришлось
Чуть войти невзначай
И обратно задернуть поспешно
На карнизе судьбы декорацию. Это не злость!
Это ада печаль,
И она темнотою кромешной
Застилает нам души, которые стиснуть пришлось
И пробить невзначай,
Ведь слова прозвучали поспешные,
Не обиделись мы друг на друга, ведь это-не злость.
***
Скользя, ступени пересчитываешь уровней
Иерархических, которые ссутулили
При достижении своих высоких меток
И вновь спускаешься до самых низких веток
Познаний древа, облеченного всевластием,
Ты начинаешь по нему очами странствовать,
Ведь подниматься вверх решишь не скоро,
А в очи прилетает много сора,
Сползанием попятным принесенного,
Зловеще потрясает древа крона –
Она разверзла небеса своим качанием
И довершит все молнии в себя же попаданием.
***
Зимой родился – сторонюсь тепла
И будто холодом стараюсь утеплиться.
Ручьем подмерзшим жизнь перетекла
В век новый – хрупкой, как в руке синица.
***
Всхлипы и ляпы кругом,
Кто бы вдохнул оптимизма?
Вышла вперед тетя клизма:
Ну-ка, ложись-ка ничком!
***
Теперь покоя нет и воли тоже нет,
А счастье, словно смех, взрывное.
И мы «преобразуем» снова мрак и свет,
И получается мерцание стальное.
***
Любовные игры экранных иллюзий,
Сюжетное «мыло» и «мыльные» узы.
Летают пузырики в их тили-тесте
И оседают на всем телетексте.
|
